В.Е. Копылов, доктор технических наук, профессор

Тюменского нефтегазового университета.

Текст печатается с личного согласия автора.

ЩЕРБАКОВ — ПОТОМСТВЕННЫЙ ПОЧЕТНЫЙ ГРАЖДАНИН

Начиная с 1970-х годов мне довольно часто приходилось бывать в соседнем Тугулыме. Там в книж­ном магазине всегда можно было приобрести краеведческую литературу, в те годы щедро издаваемую в уральских издательствах. В Тюмени такие книги появлялись редко. Как-то раз, в очередную поездку, я решил посетить в этом районном центре Свердловской области местный краеведческий музей. Тогда он размещался в комнатах Дворца культуры. Меня радушно принял его организатор и заведующий Р.И. Мичуров. По его рассказам возле стендов и экспонатов музея, в течение которого забывают о времени и посетитель и экскурсовод, я понял, с каким страстным краеведом, патриотом своего района и увлеченным человеком я имею дело. Мы не только познакомились, но и подружились настолько, что много лет перепи­сывались друг с другом, обменивались материалами и мнениями, мечтали о совместной экспедиции по непростому поиску старинного обелиска на бывшей границе Пермской и Тобольской губерний. О значи­мости этого обелиска для сибирской истории мне уже приходилось говорить в разделе о посещении нашего края А. Гумбольдтом. Не однажды Мичуров бывал в Тюмени, посещал Музей истории науки и техники Зауралья при индустриальном институте.

Каждое свое посещение районного центра я обязательно совмещал со встречей с Романом Иванови­чем. Он неоднократно приглашал меня на местные праздники: открытие картинной сельской галереи, празднование 300-летия Тугулыма, торжества в деревне Гилево — родине генерала армии И.И. Федюнинского. Незадолго до одной из поездок в Тугулым мне довелось побывать в селе Заводоуспенском, где меня интересовали судьбы старинного завода, давшего название этому селению, и его основателей. Кроме того, я собирал материал о посещении Заводоуспенки уральским писателем Д.Н. Маминым-Сибиряком, моим земляком, произведениями которого я неизменно восхищался. По публикациям певца уральской при­роды мне было известно, что Дмитрий Наркисович был близко знаком по Екатеринбургу с семьей основа­теля фабрики по производству бумаги А.И. Щербаковым, детям которого он давал частные уроки. Соб­ственно, поездка Мамина-Сибиряка в Успенский Завод стала возможна благодаря личному приглашению Щербакова. Немаловажными для меня я считал и поиски материалов о самом Щербакове, многие годы предпринимательской деятельности которого прошли в Тюмени.

Как к знатоку своего района, я намеревался обратиться к Мичурову за справками об этом заводе. Он тут же в моем присутствии раскрыл шкаф, достал внушительные подшивки местной газеты «Знамя труда» за 1984 и 1985 годы. Оказалось, что в газете на протяжении этих лет печатались с продолжениями две повести бывшего учителя Заводоуспенской школы, а затем журналиста из Верхней Тавды И.Е. Лозы, написанные в далеком 1952 году. Первая их них под названием «Были варнацкого села» рассказывала о рождении завода, тогда еще винокуренного, в семидесятых годах XVIII столетия. Хозяином предприятия стал уральский заводчик из Верхотурья Максим Походяшин, тот самый, который несколько ранее осно­вал винокуренный завод в Падуне близ Заводоуковска. Изыскательская партия Походяшина еще в 1740 году обследовала и нанесла на карту место будущего завода в 15 верстах к юго-западу от сел Балдинского и Черной Речки на слиянии трех рек. Им дали названия Айба, Катырла и Никитка. С 1792 года завод перешел в казну. С этого времени до отмены крепостного права в России Успенский Завод стал местом ссылки каторжан. Вторая повесть «Очерки и воспоминания по истории села Заводоуспенского» освещала более поздние времена, когда в 1884—1886 годах завод приобрел А.И. Щербаков с намерением переоборудовать его в бумажную фабрику.

Прежде чем продолжить рассказ, несколько слов следует посвятить судьбе знаменитого на Урале и в Зауралье верхотурского купца и заводчика XVIII столетия Максима Максимовича Походяшина (1729— 1781), имя которого неоднократно встречалось во всех книгах «Окрика памяти». Ему принадлежат заслуги основателя многих горных производств и заводов, включая зауральские, а также Богословского горного округа, во все времена теснейшим образом связанного с Тобольской губернией. Походяшин происходил из простой семьи, но благодаря незаурядному уму и цепкой предпринимательской хватке еще в молодые годы выбился из ямщиков в ряд самых богатых людей России. Тобольский историк П.А. Словцов в своих трудах дал сочную характеристику этого купца — экстравагантного выходца из народа. «Стяжавший безмерное богатство собственной промышленностью, достиг памяти как оригинал любопытный. Сын ям­щика, безграмотный, основатель огромных и разнообразных заведений, он содержал в Верхотурье бога­тый дом, обучал своих детей по образцу дворянскому, а сам одевался как простолюдин, ходил в смуром кафтане с заплатами, сверху в армаке и черках». В Верхотурье М. Походяшин имел огромный жилой дом с тремя десятками комнат. Подсобные строения занимали целый квартал. Рассказывают, что необычную резиденцию купца не без охоты посещал тобольский губернатор Д.И. Чичерин (1720—1780). Столь же заинтересованно Чичерин принимал Походяшина у себя в столице Сибири.

Вернемся, однако, к основной теме нашего повествования. Концентрат сведений, которые удалось почерпнуть из газет с помощью Мичурова, существенно облегчил мне решение краеведческих задач. От­даю должное участию, оказанному мне моим коллегой Мичуровым, без внимания которого сроки поисков материалов наверняка бы затянулись на неопределенное время. Кроме того, этот параграф — проявление благодарной памяти о Мичурове, трагически погибшем в 1992 году и похороненном в Тугулыме. Этот неугомонный искатель старины много сделал для истории нашего края. Достаточно сказать, что кроме районного музея широко известен в Тюмени музей генерала армии И.И. Федюнинского в его родном селе Гилево на границе двух соседних областей — это детище Мичурова. Когда вы, читатель, будете в Тугу­лыме, обратите внимание на дорожный знак у въезда в село с надписью: «Тугулым — родина Героя Совет­ского Союза генерала армии Федюнинского». Сооружение знака — инициатива Мичурова.

Какова же была судьба Щербакова и его фабрики в Заводоуспенке? Много позже описываемых собы­тий, связанных с моим общением с Мичуровым, мне довелось познакомиться с двумя публикациями краеведа из города Тары и преподавателя местного педагогического колледжа А.А. Жирова. Статьи публиковались в сборнике «Известия Омского краеведческого музея» (Омск, 1999, выпуск 7) и в журнале «Югра» (Ханты-Мансийск, 2000, №7—12) под одинаковым названием «Писчебумажное производство в Сибири». В статьях, полностью дублирующих друг друга, много внимания уделено судьбе династии Щербаковых. Материалы оказали мне ценную подсказку в тех случаях, когда в поисках, как мне казалось, я оказывался в тупике. Интерес к ним подогревался еще и потому, что автор в 1994 году побывал в Заводоуспенке и, подобно мне, ознакомился с газетными публикациями И.Е. Лозы. К сожалению, делая добросовестную ссылку на тугулымскую газету, Жиров не постеснялся переписать дословно целые абзацы текста статей, принадлежавших Лозе, самонадеянно полагая, что до районной газеты у читателя, менее дотошного, руки не дойдут ... Есте­ственно, первое благоприятное впечатление от публикаций оказалось смазанным.

Сибирская династия Щербаковых ведет свое начало с Ивана Ефимовича Щербакова (1804—1879), выходца из крестьян Бутаковской волости Тарского уезда. Предприимчивый молодой человек к 30-летне­му возрасту числился тобольским купцом третьей гильдии. Жесткий по натуре, он мало считался с эти­кой и моралью деловых взаимоотношений. Так, в 1840 году, потеснив управляющего Екатерининским винокуренным заводом, расположенным вблизи Тары, он становится его хозяином. Управляющим, кста­ти, был дед знаменитого иркутского коллекционера и библиофила Г.В. Юдина С.М. Юдин. Как известно, в начале минувшего века Г.В. Юдин продал свое уникальное собрание в США, и оно до сих пор считается украшением и гордостью библиотеки Конгресса. Небезынтересно также, что С.М. Юдин-старший после­дние дни своей жизни провел в Ертарском заводе, сравнительно недалеко от Тюмени, и там похоронен на местном кладбище.

В 1855 году И.Е. Щербаков, к тому вре­мени купец первой гильдии, добивается при­суждения ему звания почетного граждани­на. Старший сын Щербакова Алексей Ивано­вич (1840—1912) в 60-е годы учился в Санкт-Петербургском университете. Поначалу он не проявлял особого интереса к предприни­мательству, чему в немалой степени способ­ствовало безбедное пребывание в столице. Малообразованный отец, зная цену своей не­грамотности, настаивал на получении сыном высшего образования и денег на расходы не жалел. Увлечение студенческого сибирского землячества новыми революционными веяниями, распространяемыми Герценом в журнале «Колокол», не обошли и А. Щерба­кова. Последовал арест и высылка в Тару. Остепенившись, особенно после отхода от активной деятельности отца, потомственный почетный гражданин А.И. Щербаков — купец первой гильдии, стал автором смелых предпринимательских проектов. Он строит в Таре кирпичный завод, склад­ские помещения, расширяет винокуренный завод и лесопилку, оборудует причал на Оби для собствен­ной речной флотилии. Область его финансового влияния, кроме Тары, расширяется и на другие места. Он владеет добычей соли в киргизской степи и в Семипалатинске, а в конце семидесятых годов, будучи мало удовлетворенным своей деятельностью в удаленной от торговых путей Таре, переезжает в промыш­ленную Тюмень. Переезд означал новый, наиболее продуктивный этап деятельности энергичного, образованного и не лишенного прогрессивных взглядов предпринимателя. Здесь он создает совместно с купцами Д.И. Смолиным из Кургана и братьями Айтыкиными из Тары «Сибирское фабрично-торговое товарищество Алексея Щерба­кова и Компания». Уже из названия была понятна руководящая роль и видна финансовая составляющая Щер­бакова в товариществе Начинание на новом месте знаменуется глобальным проектом Щербакова, немало удивившем современников. Он на деле, а не на словах, каких в те годы произносилось немало, участвует в первых попытках прокладки Северного морского торгового пути из Сибири в Европу. Совместно с тюменски­ми купцами А. Трапезниковым, П. Функом и Э. Вардроппером при поддержке городской Думы он добивает­ся разрешения на морские торговые операции через Обскую губу, Карское и Баренцево моря. Выезжает в Лондон, фрахтует несколько судов, загружает их машинами и отправляет флотилию из Гулля в устье Оби. Навстречу из Тюмени, Барнаула и Бийска вышли пароходы с сибирской пшеницей. К сожалению, ледовая обстановка в Карском море оказалась для англичан непреодолимой. Суда вернулись в Англию, а пшеницу пришлось разгрузить в Тюмени. Несмотря на неудачу, смелая попытка Щербакова навсегда осталась в Исто­рии освоения Северного морского пути.

В Тюмени А.И. Щербаков узнает о продаже полузаброшенного винокуренного завода в селе Земляном, в будущем — Заводоуспенке. Посещает село, осматривает остатки завода, представляющие собой деревянные постройки, склады, мельницу, контору и плотину с огромным прудом. Узнает настроение сель­чан, изнывающих от безработицы, убеждается в наличии дешевой рабочей силы и достаточных запасов высококачественной воды. Обстоятельное обследование позволило принять взвешенное решение о строи­тельстве фабрики по производству бумаги. Щербаков объявляет населению деревни о начале найма ра­ботников. Почему он решил остановиться на бумажном производстве, а не на возрождении винокурения? В Сибири к тому времени бумажных фабрик не было, и можно было не опасаться конкуренции. Наоборот, винокуренные заводы дымили почти повсюду.

Щербаков ломает деревянную рухлядь бывшей винокурни и строит двухэтажный каменный корпус фабрики с пристройками и котельную. Усиливает плотину и закупает новейшее английское оборудование. Монтирует мощный энергоблок с паровыми машинами и турбиной, равным которому в окрестностях дол­гое время не было/Строит каменную Успенскую церковь, давшую название поселку при заводе, и больни­цу на несколько коек. Не жалеет денег для строительства жилья для служащих, инженеров и рабочих. В 16- м томе энциклопедии «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Западная Сибирь» (Санкт- Петербург, изд.А.Ф. Девриена, 1907) дается весьма лестная ха­рактеристика фабрики. Читаем: «Фабрика хорошо оборудована в техническом отношении и снаб­жена всеми необходимыми аппа­ратами усовершенствованных систем, имеет паровое отопле­ние и электрическое освещение». Для сравнения можно заметить, что в то время уездный центр Тюмень не имел централизован­ного электрического освещения. 

Но главное, что было сделано им для селян, вместе с обходительным отношением к простым людям, это создание в поселке несколько сот рабочих мест. Село ожило в течение трех лет, которые понадоби­лись Щербакову, чтобы возродить завод и выдать первую продукцию.

Строительством корпусов завода руководил расторопный и толковый уральский инженер из про­мышленного Екатеринбурга. Из города, куда Щербаков в 1884 году перебрался с семьей в целях распро­странения своего предпринимательского влияния и для налаживания более тесных связей в Центральной России. В Екатеринбурге он приобрел собственный дом.

В Заводоуспенке появился кирпичный завод, вскоре выросла шестигранная фабричная труба высотой почти 40 метров, сохранившаяся до нашего времени как символ былого возрождения Заводоуспенки. Из года в год росла выделка бумаги, повыша­лось ее качество, множились дивиденды. В немалой мере успеху предприятия способствовала подготовка специалистов из жителей поселка, их ознакомительные поездки в столицу на осмотр аналогичного бумаж­ного производства. Свежую струю в технологический цикл фабрики внес приехавший после стажировки на бумажных заводах Западной Европы (Англия, Бельгия, Германия) сын Щербакова инженер Виктор Алексеевич. Он стал директором фабрики. Его деятельность запомнилась энергичным обновлением машин и энергохозяйства. Он же перевел правление товарищества в Тюмень (илл. 297). Как видно из официаль­ной виньетки «Товарищества ...», продукция фабрики неоднократно отмечалась медалями ряда выставок. В Тюмени был приписан пароход «Тарянин», принадлежавший Щербаковым, и складские помещения. Дирекция фабрики наладила в Тюмени кооперацию с Жабынским механическим заводом И.И. Игнатова на Мысу, где ремонтировались бумагоделательные машины и механизмы. Бумага охотно приобреталась со складов товарищества в Ирбите и Тюмени, Екатеринбурге и Тобольске, в Томске, Иркутске и в других сибирских городах.

Промышленные успехи Щербакова в полной мере не оце­нены потомками тарского и тюмен­ского заводчика. Почти забылась и память о нем, несмотря на то, что в Тюмени по оценке имеющегося недвижимого имущества он зани­мал третье место среди крупнейших купцов города. В Таре до недавне­го времени стоял внушительный двухэтажный дом с мезонином се­мьи Щербаковых и усадьба при нем по улице Никольс­кой (Советской). После отъезда из Тары А.И. Щербаков передал строение в аренду, затем его занимало казначей­ство, а с 1912 года здесь размещалась ме­стная поземельно-устроительная партия. В советс­кие годы помещение занимали городские власти. Дом сгорел в 1980-х годах. В Тюмени Щербаков владел несколькими домами. Один из них, приобретен­ный в 1884 году, стоял на Большегородищенской улице в приходе Михайло-Архангельской церкви. Спустя 11 лет дом был продан дворянину П.М. Функу. Другое жилое здание располагалось на пересе­чении улиц Ишимской (Орджоникидзе) и Томской (Осипенко). Наиболее известен щербаковский особ­няк на центральной улице города — Царской (Рес­публики) в месте ее пересечения с Телеграфной (Красина) улицей. В этом здании с начала минув­шего века и по сей день находится телеграф. Надо только помнить, что Щербакову принад­лежала угловая часть здания. Позже построили цен­тральную вставку, которая объединила щербаковс­кий дом с соседним особняком в единый ансамбль телеграфа, сохранившийся доныне.

Удачливая деятельность отца и сына Щербаковых на ниве бумажного производства не осталась без внимания со стороны конку­рентов. Среди них особой хваткой отличился красноуфимский, а затем екатеринбургский купец с английским подданством Фома (Иван) Егорович Ятес. Вместе с братом, своим ком­паньоном, он выстроил бумажную фабрику на реке Пышме в селе Курьи, недалеко от Сухого Лога. Увеличивая выпуск качественной бума­ги, он постепенно стал завоевывать сибирский рынок. В то же время бумажная фабрика Щербакова, расположенная вдали от крупных на­селенных мест, постоянно ощущала нехватку главного сырья — тряпья. Попытки использо­вания местного леса не привели к успеху. Объемы и качество выработанной бумаги падали. В 1902 году А.И. Щербаков был вынужден про­дать фабрику Ф.Е. Ятесу. Руководство фабри­кой перешло в руки его сына В. Ятеса. Исто­рия Заводоуспенки и ее фабрики вступила в новую фазу. О семье и династии Ятесов будет рассказано в следующем параграфе.

В советское время бумажная фабрика была ориентирована на выпуск дефицитной и тончайшей конденсаторной бумаги. Такая про­дукция находила применение на радиозаводах как прокладка для конденсаторов и как изоляционный материал — в электропромышленности. Бумага поставлялась, в частности, на Тюменский завод АТЭ. В лучшие для завода времена поселок процветал, его население достигало 8 тысяч. Работали Дом культуры и краеведческий музей. С конца 1980-х годов фабрика переживала трудные времена. Внутренний рынок был насыщен конденсаторной бумагой, ее производство стало убыточным. Попытка замены продукции на так называемую самокопировальную бумагу спасло положение ненадолго. Потребность в такой бу­маге резко уменьшилась к середине 1990-х годов, когда в стране в массовом порядке произошел переход на компьютерное обеспечение и организацию пе­чатных работ. Производство затухало, а население Заводоуспенки уменьшилось вчетверо.

Многое в судьбе семьи Щербаковых еще пред­стоит выяснить. Мне неизвестны подробности жиз­ни сына А.И. Щербакова, бывшего управляющего фабрикой в Успенском Заводе. Хотелось бы помес­тить здесь портрет А.И. Щербакова, но найти его в Тюмени пока не удалось. Возможно, для этого при­дется продолжить поиски в Екатеринбурге. В Тюме­ни в Заречном районе есть улица Щербакова, пере­именованная в 1966 году из Мостовой, и названная так, разумеется, не в честь знаменитого купца и про­мышленника, а в память подвига старшего сержанта милиции Ф.В. Щербакова. Согласитесь, что когда на уличных табличках не указывается заслуга или долж­ность именуемого лица, то возникает неприятное ощущение двусмысленности. Таких улиц в Тюмени множество: Попова (какого?), Макарова, Кузнецова и т.д. Система наименований требует коренного пе­ресмотра.

«Окрик памяти» (История Тюменского края глазами инженера)

Книга третья. Тюмень. 2002 г. Издательская фирма «Слово»